Амальрик Андрей Алексеевич - Иностранные Корреспонденты В Москве
Андрей Амальрик
ИНОСТРАННЫЕ КОРРЕСПОНДЕНТЫ В МОСКВЕ
Жена одного американского корреспондента в Москве пригласила в гости
молодого русского друга. В воротах дома их остановил милиционер.
- Вы - проходите! - сказал он, обращаясь к американке. - А вы, - он дернул
за руку русского, - поворачивайте назад!
Американка пыталась протестовать, но молодой человек сразу же с испуганным
лицом зашагал прочь.
- Почему же вы не пожаловались на этого милиционера? - спросил я жену
корреспондента, когда она рассказала мне эту историю.
- Кому же жаловаться?! - ответила она. Отдел печати МИД и так постоянно
предупреждает нас, чтобы мы не общались ни с кем из русских, кроме официальных
лиц.
Этот маленький эпизод, пожалуй, очень характерен для положения иностранных
корреспондентов в Москве и для того, как они сами к нему относятся. Хотя
понятие "железный занавес" и выглядит сейчас устаревшим, власти все же
пытаются полностью изолировать иностранных корреспондентов в Москве от
советских граждан. Такое положение существовало и раньше, но особенно
решительно стали добиваться изоляции с тех пор, как в стране началось
независимое общественное движение. Ясно, что весь мир, - а вслед за ним и СССР
из западных радиопередач - мог узнать об этом движении только из сообщений
западных корреспондентов в Москве, поскольку ни ТАСС, ни другие советские
органы этого делать бы не стали; Но, конечно, дело не только в общественном
движении: вообще человек, изолированный от местного населения, меньше
понимает, что происходит в стране. Изоляция достигается прежде всего
поселением корреспондентов в специальных домах для (иностранцев, куда
затруднен доступ советским гражданам, созданием специальных учреждений по
обслуживанию иностранцев, установлением микрофонов в квартирах
корреспондентов, слежкой за ними, которая очень беспокоит не привыкших к этому
людей, системой официальных и неофициальных предупреждений, высылкой из
страны, а также общей атмосферой страха и неопределенности, которую особенно
болезненно воспринимают люди, прибывшие из демократических стран. В частности,
многие из тех, кто пускается в преувеличенные рассуждения о "либерализации и
демократизаций" советского общества, склонны также преувеличивать угрозу для
себя лично. О своем положении в Москве, по-видимому, писали сами иностранные
корреспонденты, но, быть может, представляет интерес и оценка стороннего
наблюдателя, прежде всего оценка, как ведут себя корреспонденты в подобной
ситуации. Очевидно, есть два пути: или все же искать какие-то контакты с
русскими, искать какую-то информацию, кроме официальной или же полностью
принять статус, который то твердой, то мягкой рукой навязывают корреспондентам
московские власти. За семь лет постоянного общения с иностранными
корреспондентами у меня сложилось впечатление, что большинство из них
проявляет готовность подчиниться навязанным им условиям.
Что Делают
Поскольку подчинившийся корреспондент не занят никакой репортерской
работой по сбору фактов, не чувствует и не понимает общую атмосферу, вращаясь
только в узком мирке себе подобных, не знает русской истории и обычаев, а
большей частью и русского языка, то его работа сводится к следующему:
советский переводчик, которого он сам считает агентом КГБ, переводит или
пересказывает ему содержание "Правды" или "Красной звезды" - это "официальная
точка зрения" на какое-либо событие;
затем он беседует со своим соседом по этажу, таким же, как он сам, - это
мнение "обозревателей";
